Как добраться[править]
Поездки в море Росса обычно осуществляются через крупные туристические компании, которые нанимают ледоколы и везут пассажиров на юг из Новой Зеландии. Учёные и исследователи могут добираться в море Росса либо на военном корабле, либо самолётом.
На самолётеправить
Аэропорт Уильямса (Williams Field) — ледовая ВПП, обычно открытая для оборудованных лыжами самолётов в период антарктического лета при условии лётной погоды. Рейсы «на лёд» отправляются из международного аэропорта Крайстчерча в Новой Зеландии. Как правило, это 8-часовой перелёт в грузовом отсеке военного самолёта.
Джексон Роберт Скотт сейчас
Скот и сейчас снимается в фильмах и с каждым годом получает все больше предложений от режиссеров на исполнение ролей в кинолентах разных жанров. В 2019 году талантливой актерской игрой он успел отличиться в 2-й части фильма ужасов «Оно», в двух сериях этой ленты вместе с Джексоном на съемочной площадке работал Билл Скарсгард. Также он исполнил главную роль в еще одном фильме ужасов «Омен: Перерождение».
В 2019-м Скотт пополнил актерский состав сериала «Ключи Локков», который должен был выйти на экраны в 2020 году. Он основан на серии комиксов американского писателя Джо Хилла.
Джо Хилл и Джексон Роберт Скотт
Джексон исполняет роль Боди Локка, чей отец Тайлер погиб, после чего он с матерью и остальными детьми переезжает в Лавкрафт, в родовое поместье «Дом ключей». Там детей ждет много мистики, в разных уголках дома они находят странные ключи, наделяющие их мистической силой.
Скотту достался персонаж, которому по фильму только 6 лет, хотя самому актеру на тот момент уже исполнилось 10. Невысокий рост (145 см) позволил ему гармонично вписаться в образ.
Пилотная серия этой ленты была отснята в начале 2019 года, однако, просмотрев ее, режиссер решил изменить главный актерский состав. Артистов, играющих детей семьи Локк, сменили, из прежнего коллектива оставили только Скотта.
Поэтическая натура
«Я был помешан на Германии», — скажет уже в зрелые годы Скотт. Расцвет немецкого романтизма не оставил юношу равнодушным: в университете он создал кружок по изучению немецких поэтов, а карьеру свою в литературе начал с переложения немецких поэтов.
Скотт вообще начинал не с прозы, да и стихи сочинять, кажется, ему нравилось больше, чем романы — такие травмы иногда бывают у больших прозаиков. Вероятно, сыграло свою роль и увлечение старинными шотландскими балладами, которые он собирал и издал в 1802 году. Следующее десятилетие — время Скотта-поэта. «Песнь последнего менестреля», «Мармион», «Дева озера», «Видение дона Родерика», «Рокби», «Поле Ватерлоо», «Властитель островов» — эти поэмы (а «Мармион» — это даже не поэма, а первый в истории литературы роман в стихах) составили Скотту славу второго поэта-романтика Шотландии (первое место Роберта Бернса, разумеется, не оспаривается).
Ловец истории-1
Иллюстрация художника Павла Бунина к роману Вальтера Скотта «Ричард Львиное сердце»
Фото: РИА Новости/Михаил Озерский
Первый свой исторический роман, «Уэверли», Скотт начал писать еще в 1805 году. Но, как говорится, не пошло — и писатель забросил рукопись на чердак, где случайно и обнаружил ее почти 10 лет спустя, в 1814 году.
Роман был опубликован анонимно — Скотт опасался, что такая беллетристика подорвет его репутацию и как юриста, и как романтического поэта. И хотя на «автора «Уэверли» сразу же обрушилась неслыханная слава, Скотт хранил анонимность (довольно условную, конечно) еще 13 лет — первый роман, подписанный подлинным именем автора, вышел только в 1827 году.
Опередить норвежцев
В октябре 1911 года Скотт был не единственный, кто планировал достигнуть Южного полюса. В сотнях километров от него разбил лагерь сильный конкурент — норвежский полярный исследователь Руаль Амундсен. И Скотт об этом знал.
База Амундсена На ту же тему Человеческая жертва Антарктике: тайна гибели корабляСан-Тельмо»
Норвежец, в отличие от англичанина, в собак верил и полностью на них полагался — поэтому довольно успешно и без каких-то принципиальных проблем двигался к полюсу. У англичан же был сложносоставной план.
Они задумали закладку множества складов на пути к заветной цели. Какую-то часть груза должны были тащить мотосани(они в итоге сломались, пришлось тащить вручную), какую-то — лошади, какую-то — собаки. За несколько сотен километров до полюса в деле осталось лишь четверо(в итоге Скотт взял пятерых) человек. Остальные, заложив склады в заранее установленных местах, должны были повернуть обратно.
Собаки показали себя лучше, чем ожидалось, — а вот с лошадьми помучились. То и дело приходилось стрелять самую слабую на собачий корм.
Лошади шли нестройно — одни двигались довольно быстро, другие еле передвигали ноги. Процессия растягивалась на километры.
У подножья ледника Бирдмора добили выживших лошадок — в честь этого события развёрнутый в этот день лагерь получил не порядковый номер, а названиеБойня». Лошади бы, в отличие от собак, в любом случае не взобрались на ледник.
Команда
В Британской антарктической экспедиции 1910–1913 годов на судне «Терра-Нова» участвовали 65 человек. Команда судна состояла из 6 офицеров и 26 матросов — в Антарктике они не зимовали. В береговой партии участвовало 7 офицеров, 14 человек вспомогательного персонала и 12 учёных. Среди них были зоолог, биолог, физик, геологи, метеоролог, замечательный фотограф и другие — такого внушительного научного десанта Антарктида ещё не видела. Немалым было и число опытных полярников — как минимум 13 человек из 33 имели полярный опыт.
Р. Амундсен.
Стоит отметить, что по своим научным результатам и объёму проведённых исследований и полученных данных экспедиции Скотта не было равных ни до, ни после неё. Это разительно отличает её от экспедиции Руаля Амундсена (победившего в гонке к полюсу), которая не проводила практически никаких научных изысканий.
Точный расчет
Амундсена сопровождали люди, как и он, владевшие техникой выживания в холоде. Один из них был специалистом по ездовым собакам, другой — лыжником-чемпионом. Его спутники шли на лыжах и в эскимосской одежде, которая была в два раза легче одежды участников экспедиции Скотта. Опробовав собак, от которых во многом зависела жизнь людей, Амундсен был восхищен их выносливостью. Полярники везли с собой запас еды на четыре месяца. Амундсен совершил не одну поездку вдоль на меченного маршрута и через равные промежутки пути расположил склады с продовольствием. 19 октября 1911 г. пять человек во главе с Амун сеном устремились на штурм полюса. Амундсен задал убийственный темп: он и его люди шли со скоростью более 7 км в час.
3Ледник Бирдмора
Первую лошадь пришлось застрелить 24 ноября. После этого Дэй и Хупер были отправлены на базу. В группе Скотта до 28 ноября оставалось восемь пони. 4 декабря экспедиция достигла «Ворот» ледника Бирдмора. 5 декабря началась сильнейшая пурга, продолжавшаяся четверо суток, и положение экспедиции было отчаянным. Путешественники смогли двинуться только 9 декабря, ненастье сбило экспедицию с запланированного графика на 5−6 дней. У подножья ледника пристрелили всех лошадей. Подъём на ледник был разведан Шеклтоном и имел длину 120 миль. Оставшиеся без тягловых средств двенадцать человек были разделены на три «упряжки». Подъём был крайне тяжёл: из-за рыхлого снега удавалось пройти не более четырёх миль в сутки. 17 декабря был устроен склад Середины Ледника. Далее переходы составили по 17 миль, но группа на пять дней отставала от графика Шеклтона. 20 декабря на базу были отправлены Аткинсон, Райт, Черри-Гаррард и Кеохэйн.4 января должна была уйти последняя вспомогательная группа из четырех человек, однако Скотт решил взять к полюсу пятого члена команды — Бауэрса. При том, что провиант и снаряжение были рассчитаны на четырёх человек, включая место в палатке и число лыж (без них пришлось обходиться Отсу).
В (напрасном) ожидании
Дальнейшие события после возвращения назад Гаррард в своей книге описывает в главе под названием «Ожидание». Представляется, как он и другие сидели в хижине сложа руки, считая дни до возвращения полярной партии. Но это было не так. 26 февраля Эпсли и еще один участник экспедиции — русский полярник Дмитрий Гирев, отправились на собачьей упряжке к одному из складов — «Одной тонны» — пополнить его, а может и встретиться с партией Скотта, которая должна была идти назад. 3 марта они прибыли на место.
Гирев и Черри прождали Скотта неделю, не особо беспокоясь о его судьбе. Рассуждали так: у группы куча провианта с собой, плюс несколько складов по пути назад. Кроме того, по изначальному плану Скотт возвращался назад в начале апреля — в общем, время еще было. 16 марта, никого не дождавшись, они двинулись назад. Партия Скотта в тот момент находилась от них всего в 200 километрах — не самое большое расстояние при таких масштабах.
«Мы конечно, беспокоимся, но, мне кажется, пока нет особых причин для тревоги, они вполне могли задержаться даже при нормальном ходе событий», — писал Черри-Гаррард в своем дневнике 17 марта. Через три дня он слег от истощения: пара лет антарктических приключений дала о себе знать. В порядке рехаба он на какое-то время остался один в хижине на мысе Хат.
«Случалось в иные дни, что я от слабости мог только ползать по хижине на четвереньках <…> Хижина при одном жильце оказалась страшно холодной. Не будь среди запасов, доставленных с мыса Эванс, немного морфия, не знаю, что бы со мной сталось».
Хижина на мысе Хат
26 марта судовой врач Эдвард Аткинсон и еще один полярник отправились в последний поход на юг в надежде встретить партию Скотта. Пройдя порядка 80 километров, они повернули назад.
«Учитывая погоду, температуру и время года <…> я решил возвращаться. <…> В этот момент я в глубине души был уверен, что партия погибла, — приводит Черри воспоминания Аткинсона. — И действительно, 29 марта, находясь в 18 километрах от склада Одной тонны, капитан Скотт сделал последнюю запись в своем дневнике».
Но и Аткинсон, и Черри-Гаррард узнают эти подробности позже.
Партия Скотта была не единственной, о ком беспокоились полярники. Еще одна группа ученых, прибывшая на судне «Терра Нова» в Антарктику — так называемая Северная партия во главе с Виктором Кэмпбеллом — в то же самое время оказалась в ледяном плену в районе Земли Виктория. Сейчас полярникам во главе с Аткинсоном, который в отсутствие Кэмпбелла и Скотта оставался за старшего, предстояло переждать зиму. Но сначала понять, к чему готовиться летом — к поискам на 99,9 процентов мертвой группы Скотта, или более «перспективной» группы Кэмпбелла. Скотт победил почти единогласно. Пересилил холодный расчет, согласно которому Кэмпбелл еще имел шансы на спасение, а вот даже мертвых товарищей Скотта следовало найти быстрее, чтобы понять, чем закончился главный поход всей экспедиции.
28 октября 1912 года стартовала поисковая партия. Шли две группы: первая — семь человек на мулах, которых теперь решили использовать вместо лошадей; вторая — три человека на упряжках: Черри-Гаррард, Аткинсон и Гирев.
Последенее фото Роберта Скотта
Поиски заняли почти две недели. В среднем в день проходили по 19-20 километров. Пожалуй, это был самый беспроблемный поход из всех, что переживал Гаррард. Но его развязка была предсказуемо печальной. 10 ноября, всего в 22 милях от спасительного склада Одной тонны — не так и много по местным масштабам — поиски закончились.
Потом из дневника Скотта, который до последнего делал записи, все узнают, что в этой «гробнице» он с товарищами провел несколько дней, не в состоянии покинуть ее из-за сильнейшей пурги.
Как бы дико это не звучало, была и хорошая новость: вернувшись на базу, Аткинсон обнаружил там группу Кэмпбелла — ужасно истощенную, но в полном составе. Столь рискованное решение не снаряжать поход на живыми людьми в пользу поисков мертвых, оказалось верным. Хоть что-то в этой экспедиции пошло так, как задумывалось — но уже не Скоттом.
Вторые у южного полюса
Итак, Южный полюс покорен норвежцами. Но экспедиция Роберта Скотта об этом еще не знала. Глава экспедиции Скотт хотел пройти этот путь с другой стороны, от залива Мак-Мердо, куда он пришел на корабле «Терра Нова». Для Скотта решение Амундсена покорить Южный полюс явилось неожиданностью. Таким образом, их экспедиции неожиданно вновь превратились в гонки к полюсу, на сей раз Южному. Скотт задействовал моторные сани, кроме того они взяли выносливых лошадей маньчжурской породы. Однако после того как пища для лошадей закончилась, их пришлось пристрелить, сани сломались, в итоге людям пришлось впрячься в нарты самим. Наконец, 17 января 1912 года, пройдя более длинный путь (благодаря правильному расчету Амундсена, норвежцы стартовали из гораздо более выгодной для достижения полюса точки), английская экспедиция достигла Южного полюса.
Корабль «Терра Нова»
Здесь их ждало жестокое разочарование: следы лагеря Амундсена и норвежский флаг. В вещах, оставленных Амундсеном, была записка на имя капитана Скотта. В ней содержалась просьба доставить письма от него норвежскому королю. Они опоздали на месяц. Рядом с норвежским флагом экспедиция водрузила свой, но все понимали, что гонка за полюс ими проиграна. Справиться с таким ударом было тяжело. Возможно, и это сыграло роковую роль в судьбе английской экспедиции: на обратном пути они попали в метели, несколько человек погибло, обморожение и снежная слепота доставляли неимоверные страдания. В результате они не смогли дойти до последнего лагеря с продовольствием и горючим всего 18 км.
Провизии, которую взяли с собой в экспедицию англичане, должно было хватить, но она была сконцентрирована в десяти базовых лагерях. Кроме того, в отличие от Амундсена, который намеренно включал в рацион своей группы мясо собак, люди Скотта питались пеммиканом – концентрированным порошком из жира и раскрошенного сухого мяса, который разводился водой. Он давал энергию, но не был полноценным и разнообразным питанием в суровых антарктических условиях. Кроме того, в продуктовый набор полярников входили сухое печенье, овсянка, луковый порошок, какао, сыр, перец, соль, сахар, чай. Всего этого должно было хватить, но не тогда, когда тащишь за собой сани на лютом морозе. Вес поклажи всегда был камнем преткновения сухопутных переходов, поскольку почти две трети его занимала еда.
Один из ящиков оборудования экспедиции
Ледяная пещера в айсберге. Фотография сделана во время экспедиции Скотта
Посмертная записка, которая была найдена рядом с замерзшими телами полярников через 7 месяцев (их вышла искать спасательная экспедиция), написанная рукой капитана Скотта, выражает всю безнадежность их положения: «… у нас было топлива на две чашки чая на каждого и на два дня сухой пищи. Каждый день мы готовы идти, но нет сил выйти из палатки – так несет и крутит снег. Не думаю, чтобы мы могли еще на что-то надеяться… Обстоятельства против нас, и поэтому у нас нет причин жаловаться. Смерть уже близка… Ради бога, не оставьте наших близких». Последние слова были написаны уже абсолютно дрожащей рукою.
Когда последний лагерь Скотта нашли, обнаружили под снегом и поклажу экспедиции: оказалось, что помимо всего прочего, буквально сражающиеся за свою жизнь люди везли (на себе!) много килограммов образцов горных пород, которые были найдены ими у горной гряды по пути следования, у подножия вулкана Эребус. Но весь мир узнал об этом только в 1913 году, спустя уже год после их гибели. В том же году были опубликованы дневники под названием «Последняя экспедиция Скотта».
Пеммикан, основная еда во время экспедиции
Члены экспедиции Скотта на Южном полюсе
Дневники экспедиции, письма Скотта и трагическая судьба англичан поразили воображение публики намного больше, чем успешное завершение экспедиции Амундсена, выигравшей гонку к Южному полюсу. Скотта и трех оставшихся его товарищей похоронили там же, в Антарктиде. Над могилой Скотта, напротив барьера Росса стоит трехметровый крест, на котором вместо надгробной надписи начертаны слова из стихотворения Теннисона: «Бороться, искать, найти и не сдаваться!»
«Бороться, искать, найти и не сдаваться!»
Поделиться ссылкой
Шесть столетий
Вальтер Скотт написал 24 романа. С учетом того, что его карьера исторического романиста продолжалась всего 18 лет — темп незаурядный (хотя для тех времен весьма распространенный). Всю это громаду можно разделить — весьма условно, конечно — на две части. Первая — «шотландские» романы (лучшие тут, конечно, «Пуритане» и «Роб Рой»). Прошлое своей родины Скотт знал блистательно, но в тогу популяризатора истории вовсе не рядился: пробудить национальную гордость шотландцев через образы их великих предков — вот была его задача.
Ловец истории-3
Музей Вальтера Скотта в поместье Эбботсфорд
Фото: scottsabbotsford.com
Вторая половина скоттова наследия — романы про другие страны, от Англии до Франции и еще дальше, вплоть до средневековой Иудеи. Главные шедевры здесь — «Квентин Дорвард» и «Айвенго». Обе части роднит — помимо исторической достоверности — еще один немаловажный аспект. Скотт решительно порывает с традицией, в которой героями романа могут быть только люди благородные — если не духовно, то по крайней мере с точки зрения социального происхождения. Беглые преступники, обнищавшие рыцари, пьянчужки-монахи, евреи-ростовщики (и их прекрасные дочери, куда же без них), безземельные крестьяне, шуты, слуги, лесные разбойники, содержанки, дезертиры, бесприданницы, доносчики, трактирщики, попрошайки — весь мир «прежнего времени» (а романы Скотта охватывают примерно 600 лет человеческой истории) появился на страницах книг эдинбургского адвоката.
Вальтер Скотт демократизировал историю, он лишил ее нарочитой театральности, сделал увлекательной для читателей самых разных классов и самых разных интересов. Крестовые походы, феодальные распри и гражданские войны в Англии, борьба за независимость Шотландии — под пером Скотта всё это стало живым, и в этом его главная заслуга как писателя.
Поход к полюсу
24 октября 1911 года к полюсу вышла группа на моторных санях, 1 ноября вышла группа Скотта с лошадьми, последними вышли собаки.
На пути к полюсу первыми сдались двое моторных саней (третьи утонули при выгрузке), двигатели не выдерживали нагрузки, замерзало масло, не работало охлаждение. Это были первые столь изощрённые технические средства на этом континенте, но они были слишком примитивны для условий, в которых оказались.
Последние маньчжурские лошади закончили свой путь в лагере «Бойня», где пристрелили последних самых стойких, заложив запас мяса для возвращающихся участников похода к полюсу.
Собаки дошли до подножия ледника Бирдмора. Убивать их никто не стал, и вместе с частью вспомогательных участников они вернулись обратно.
Дальше пошли только люди. Они тащили тяжело нагруженные сани, преодолевая многочисленные трещины и торосы по изрезанной поверхности ледника, в глубоком сыпучем снегу и на твёрдых сухих застругах, похожих на наждачную бумагу.
4 января 1912 года последняя вспомогательная партия рассталась со Скоттом. Дальше пошли пять человек: Роберт Скотт, Эдвард Уилсон, Генри Боуэрс, Лоуренс Отс, Эдгар Эванс. Это был последний день, когда их видели живыми.
Тщательная подготовка
Расстояния в Антарктике не были чем-то уникальным или поразительным. Но условия меняли всё. Холод, ветер, уничтожающая видимость пурга, которая могла налететь в любую секунду и продолжаться неделями. И это не говоря о многочисленных трещинах, ледниках, глубоком снеге и ещё сотне неприятных мелочей, которые вместе образовывали лавину проблем.
Команда Скотта разгружает припасы с баркаТерра Нова»
Поэтому покорить материкс наскока» не получилось бы. Экспедиция построила деревянный дом на мысе Эванс — ну и ещё в распоряжении Скотта имелся дом на мысе Хат, возведённый его людьми в 1902 году. Там можно было вполне сносно переждать антарктическую зиму.
Кроме этого, на пути предстоящих походов предстояло организовать склады с продовольствием и топливом — даже при самых удачных условиях походы могли занимать месяцы, что уж говорить о стечениях обстоятельств.
Делом это было нелёгким. Скорость 25 километров в день считалась практически гоночной. Животные тащили тяжко нагруженные сани, но условия полюса были для них непростыми. Лошади то и дело норовили провалиться в расщелину или ночью разрушить снежную стену, специально возведённую погонщиками, чтобы оберегать их от ветра, — и околеть. Или просто отказаться идти — и стать жертвой пули и мясом для собак и людей. В любом случае после этого обязанность тащить сани с сотнями килограммов поклажи переносилась на людей.
Нелёгкое плаванье
Намного лучше, чем с животными, у Скотта было с людьми. Учёные, армейцы, флотские — все они искренне болели за дело экспедиции и охотно работали на её благо, совершенно не щадя себя. Один из добровольцев даже отдал тысячу фунтов, чтобы быть принятым в состав — с таким энтузиазмом он относился к предстоящему делу. Имелось у Скотта и двое русских — конюх Антон и погонщик собак Дмитрий.
Роберт Скотт и участники экспедиции На ту же тему Открытие Антарктиды: в поисках колоний для Российской империи
А вот с деньгами дело обстояло не лучшим образом. Нет, голодать из-за финансовых проблем экспедиции не предстояло, но и разбрасываться деньгами люди Скотта не могли. Поэтому купленное китобойное судноТерра Нова» было уже далеко не новым и текло при каждом удобном случае. Работы во время плавания было много — что, впрочем, шло на пользу, поскольку только сближало членов экспедиции.
Сделав последнюю остановку в Новой Зеландии и загрузившись припасами до предела,Терра Нова» попала в сильнейший шторм. Несколько раз казалось, что экспедиция пойдёт ко дну, не достигнув антарктических берегов. Было потеряно немало размещённого на палубе груза. Что-то смывало за борт, а что-то(например, животных) заливало огромными волнами — лошади умирали от холода, а собак так бросало из стороны в сторону, что некоторых душило цепями.
Это, впрочем, было только начало.
Плохое начало
Скотт покинул базу на 10 дней позже Амундсена. В поход вышли 12 человек с 10 пони и 23 собаками. Путь был медленным и трудным, оттого что пони вязли в снегу. Пот на их спинах от холода и ветра превращался в ледяную корку, животные мерзли и погибали. А 10 декабря, оказавшись у подножия гигантского ледника, Скотт был вынужден зарезать уцелевших пони. Собаки, тянувшие двое саней, лучше выдерживали трудности пути; и все же экспедиции понадобилось 11 дней, чтобы подняться на ледник. Скотт приказал 7 из 12 членов похода повернуть обратно. К полюсу пошли пятеро: сам Скотт, врач Э. Уилсон, офицеры Отс, Бауэре, Эванс.
За яйцами пингвинов в минус 50
Как уже говорилось, помимо похода на полюс у Скотта и его команды были и другие дела в Антарктиде — в отличие от Амундсена, который плыл туда только с одной целью. Так, в июле 1911 года Черри-Гаррард, Генри Бауэрс и доктор Эдвард Уилсон отправились на мыс Крозье, чтобы найти там лежбище императорских пингвинов и раздобыть их яйца для научных исследований.
Это была неплохая разминка перед главным походом. Троице предстояло пройти более ста километров, таща за собой огромные сани — по 127 килограмм на человека.
И все это — в темноте полярной ночи.
В палатке одежда оттаивала, но не успевала высохнуть.
Боуэрс, Уилсон, Гаррард перед выходом на мыс Крозье
Добравшись до места, группа построила на склоне горы иглу из льда и камней. Температура поднялась до -38 градусов, но все время стоял сильнейший ветер. От него в стенах хижины постоянно образовывались щели. Тем не менее, исследователи посетили пингвинов, вдоволь с ними пообщавшись, и позаимствовали у них яйца для научных исследований.
Погода только ухудшалась, стояла адская пурга. Поход продолжался уже почти две недели. В какой-то момент у путешественников унесло палатку, что поставило под вопрос реальность их возвращения. Как найти эту тряпку с палками и веревками на склоне горы, где постоянно бушует пурга, да еще в полной темноте? Как показывает опыт Гаррарда, в таком путешествии может как сильно не повезти, так и сильно повезти (но скорее — второе). Двое суток троица просидела в своей хижине практически без еды и изредка вылазила наружу в надежде найти палатку. И ее нашли — в километре от стоянки. Если бы не наросший на ткань лед, из-за которого палатка весила по словам Гаррарда «килограмм 50», ее могло бы унести гораздо дальше.
Обратный путь тоже был тяжелый: Гаррард вспоминал, что часто размышлял о смерти — точнее, о том, насколько это простой выход из ситуации. Другое дело — выжить, когда ты, холодный и голодный, в полудреме тащишься по морозу до -56 градусов! Обморожения в таких условиях стали верными спутниками наших героев.
Черри после похода на мыс Крозье
В этом походе Гаррард сделал одно из ценнейших наблюдений, которое можно применить и ко всей экспедиции Скотта. Что бы ни случилось, окружающие его люди не теряли самообладания. Гаррард не отрицал, что был слабым звеном как в этом походе, так и в будущем — на полюс. Именно в силу своей неопытности он постоянно страдал из-за заледеневших одежды и спального мешка, а по пути постоянно проваливался в трещины, которые умело обходили его напарники. Для них он нередко был обузой, но «ни разу никто не произнес ни одного сердитого слова», — писал он.
